к другим статьям

Летний дирижер из Вены

15 июля 1777 в «Санкт-Петербургских ведомостях» было опубликовано объявление о том, что «откроется на Каменном острове к новой галерее фоксал». Впервые в России напечатано слово «фоксал» – «вокзал», имевшее тогда значение «место для увеселений». Впоследствии оно стало наименованием железнодорожных станций, где тоже проходили концерты. Один из самых известных вокзалов — Павловский, где дирижировал знаменитый Иоганн Штраус...

                                                                                                        В 1854 году представители российской железнодорожной компании обратились к известному в Европе дирижеру Иоганну Штраусу  с предложением дирижировать в летний сезон на Павловском вокзале. Правление Царскосельской железной дороги, чтобы сделать линию до Павловска рентабельной, было заинтересовано в привлекательности этого направления для публики и было готово пригласить оркестр с хорошей оплатой.

Иоганн Штраус с удовольствием согласился и обрадовался, что «теперь он хотя бы каждое лето будет свободен от «жалкого, грошевого пиликанья вальсов в Вене», где даже за дирижирование на придворном балу в императорском дворце получал каких-то девять гульденов и где издатель Карл Хаслингер платил всего 150 гульденов за вальсовую партию, 90 гульденов за польку и 30 гульденов за марш, получая при этом сочинение в полную собственность». В Павловск первоначально Штрауса пригласили с платой за 22 тысячи рублей в год и обязали иметь оркестр вместо 30 музыкантов, как было прежде,  в 42 артиста. Из Вены вслед за Штраусом приехали только 12 солистов разных оркестровых групп; уже в Петербурге в течение нескольких дней он смог дополнить оркестр, что, однако, вызвало недовольство публики, желавшей слушать только «заграничный оркестр».

6 мая 1856 года Иоганн Штраус открыл свой первый музыкальный сезон под русским небом. Но еще до появления Штрауса перед публикой в Павловске, 2 мая он выступил в аристократическом кругу на костюмированном балу великого князя Константина Николаевича в Мраморном дворце. За игру на вечере Штраусу был пожалован в подарок перстень с рубином и бриллиантами, а музыкантам – 150 рублей серебром.

В дальнейшем Штраус неоднократно получал приглашения выступать в загородных великокняжеских имениях, но особо стоит отметить его выступления на балах, даваемых императором. Спустя два месяца после дебюта в Павловске, 27 июля 1856 года Иоганн Штраус со своим оркестром играл на балу в Большом Петергофском дворце, устроенном в честь дня рождения императрицы Марии Александровны, а также дня рождения и тезоименитства великого князя Николая Николаевича (старшего). Во дворец прибыли дамы в богатых нарядных платьях, а кавалеры – в праздничной форме (всего 247 персон), и в девять вечера, пройдя в Столовый зал [Белая столовая], их величества открыли бал «французским кадрилем». В продолжение вечера кадриль звучала еще не один раз, но первый был выбран, по всей видимости, именно французский, потому что на балу у императора присутствовал французский посол граф Морни со свитой. Эстрада для музыкантов в Столовом зале была устроена «в дверях комнаты перед буфетом». Оркестр Штрауса играл только во время танцев, а за вечерним столом, то есть за ужином, эту обязанность выполнял хор военной музыки. После ужина возобновились танцы, завершившиеся лишь к двум часам ночи.

В камер-фурьерских журналах заметки об оркестрах и хорах, игравших при императорском дворе во время балов и ужинов, зачастую записаны на полях наравне с отметками о форме придворнослужителей, то есть в качестве дополнительной, фоновой информации о событии. Оценка услуги, оказанной музыкантами, выражалась в ее оплате: в благодарность «за музыкальную игру» во время бала император пожаловал артисту Штраусу «подарок из Кабинета Его Величества» – 50 рублей серебром, что для сравнения равнялось месячному окладу капельмейстера домашнего оркестра князя Н.Б. Юсупова.

Члены царской семьи относились к Иоганну Штраусу с вниманием: они бывали на концертах, даваемых им в Павловске, и, как отмечает биограф композитора Ф. Майлер, Александр II даже пригласил его на предстоящие по случаю коронации торжества в Москву. Ф. Майлер пишет, что Штраус охотно позволял публике и высокопоставленным особам баловать себя особенно потому, что отношение к нему царского двора разительно отличалось от отношения канцелярии обергофмейстера в Вене, которая в очередной раз отклоняла его прошение о пожаловании звания дирижера придворных балов. В окружении молодого императора Франца Иосифа ему вспоминали «Революционный марш» и вальсовую партию «Песни баррикад» (1848) и ставили в вину, что он был любимцем Академического легиона. Не сильно Штраусу помог и сделанный чуть позже «реверанс в адрес императорского двора»: написание произведений, связанных с подавлением «бунтовщиков» в Венгрии, – «Николаевская кадриль» и «Оттингенский кавалерийский марш». В родной Австрии Штрауса полюбила публика, звали играть в различных обществах, но не на балах в императорских резиденциях. Желанное и долгожданное звание дирижера придворных балов (Hofball-Musik-Direktor), специально утвержденное для его отца, Иоганн Штраус получил только 25 февраля 1863 года после неоднократных прошений. И до этого момента дирижер зарабатывал себе репутацию, искал и был рад всякой возможности играть на балах, даваемых при императорском дворе.

Параллельно с выступлениями на музыкальных вечерах в Павловском вокзале, в июле 1858 года Иоганн Штраус трижды дирижировал в присутствии императора Александра II.

11 июля 1858 года за обеденным столом в парке Александрия, в Коттедже, у вдовствующей императрицы Александры Федоровны в высочайшем присутствии «играла музыка артиста Страуса, прибывшего по случаю бала». Формулировка записи в камер-фурьерском журнале позволяет утверждать, что сам Штраус играл во время этого обеда малым кругом императорской семьи (всего 9 персон). Оркестр, вероятно, располагался на террасе, примыкающей к столовой, или на улице возле нее. Таким образом, это редкий случай, когда маэстро со своим оркестром играл собственно во время трапезы: в Павловске он решительно отказывался исполнять музыку во время обеда, и такая обязанность целиком легла на военные оркестры; подобную практику мы видим и в описании парадных ужинов и высочайших обедов во дворцах. Это исключение, вероятно, можно объяснить тем, что императрица Александра Федоровна и их высочества предполагали, что покинут бал прежде его окончания и хотели иметь возможность послушать известного дирижера в камерной обстановке.

Этим же вечером, в честь тезоименитства великой княгини Ольги Федоровны, Вюртембергской принцессы Ольги Николаевны и великой княжны Ольги Константиновны был устроен бал на Собственной даче их величеств близ Петергофа. К девяти часам вечера туда съехались по спискам и повесткам дамы в бальных платьях, кавалеры военные в воскресной лагерной форме и статские во фраках и Вюртембергских лентах, кто имел таковые.

С прибытием в десятом часу членов императорской фамилии в устроенной на мосту и украшенной растениями и гирляндами галерее у дворца начался бал, участие в котором приняло 198 человек. В устроенной недалеко палатке размещался оркестр Штрауса. Музыканты «короля вальсов» сопровождали только бальную часть вечера: во время ужина играла военная музыка, а после него гости снова вернулись к танцам, которые продолжались до половины второго ночи.

Спустя некоторое время, 22 июля 1858 года, Иоганна Штрауса вновь пригласили дирижировать на бал – в этот раз даваемый по случаю тезоименитства других представительниц августейшей фамилии – императрицы Марии Александровны, великой княжны Марии Александровны, великих княгинь Марии Павловны, Марии Николаевны и княжны Марии Максимилиановны. К девяти часам вечера в Большой Петергофский дворец съезжались приглашенные лица. Все гости – 300 персон, среди которых были представители дипломатического корпуса, собрались «в большой зале, предназначенной для танцев». Спустя сорок минут «члены императорской фамилии вышли в большую гостиную залу [Чесменский зал], где проведя некоторое время с иностранными особами, следовали в большое зало [Тронный зал] на бал». Оркестр музыки под управлением «артиста Страуса» располагался на устроенной в конце зала у стены эстраде. К сожалению, источники не дают нам информации о музыкальной программе вечера; можно сказать только, что она была не очень продолжительной: в час ночи, сразу после ужина, их величества и их высочества откланялись и «отбыли в места своего пребывания», чем ознаменовалось завершение бала.

На протяжении 10 лет Иоганн Штраус был дирижером летних концертов в Павловском вокзале, что позволяло петербургской публике слушать оркестр под его управлением. В 1865 году он вернулся в Австрию, но не пропал из музыкальной жизни Петергофской резиденции: иллюстрированные музыкальные программки, сохранившиеся в камер-фурьерских журналах, показывают, что его произведения и позже звучали здесь на торжественных обедах, вечерних приемах и балах. Штраус как композитор пользовался популярностью: в Петергофской резиденции его музыка звучала почти на каждом втором мероприятии: его вальсы – а это были в подавляющем большинстве именно они – были в музыкальной программе на 8 приемах из 17. Таким образом, Иоганн Штраус сам уже не выступал в Петергофе, а его музыка звучала в стенах дворца, где прежде он играл со своим оркестром...

 

Список иллюстраций:
1.    Павловский музыкальный вокзал. 1862
2.    Павловский вокзал. 1840. Рисунок Тюмлинга. Опубликовано : Розанов А.С. Музыкальный Павловск. С.: ЛО Изд-ва Музыка, 1977.-159 с., ил.
3.    Успех И. Штрауса в Павловске. 1856. Гравированный рисунок неизвестного автора. Опубликовано: Розанов А.С. Музыкальный Павловск. С.: ЛО Изд-ва Музыка, 1977.-159 с., ил.
4.    Карикатура на И. Штрауса. 1850-е. Гравированный рисунок Н. Степанова. Опубликовано: Розанов А.С. Музыкальный Павловск. С.: ЛО Изд-ва Музыка, 1977.-159 с., ил.

Материалы подготовлены на основе опубликованной статьи С. А. Пранцузовой.



В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ | НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ | НА ПРЕДЫДУЩУЮ СТРАНИЦУ